Баишева Эльвира Рафаэлевна (15 лет) - Цена Победы

В нашей семье помнят и передают из поколения в поколение историю о событиях, произошедших в годы Великой Отечественной войны. Из рассказов моей бабушки Баишевой( Максутовой) Сании Саитовны я узнала, что брат моей прабабушки Мунири не вернулся с войны. Прабабушка до конца жила надеждой. Она так и умерла в неведении, что же произошло с её братом. Я решила выяснить, что же произошло с нашим дядей? При каких обстоятельствах он пропал без вести, где находится место его боя, есть ли вероятность, что он жив, а может, находился в госпитале или в плену?

Моя бабушка помнит, как однополчанин дяди из села Н. Липовка, который вернулся с войны живым, рассказал прабабушке Сярви, что во время боя дядя Тагир был тяжело ранен и он оставил его в лесу, а сам продолжил бой. Он сказал ему: «Если тебе суждено жить, тебя найдут и спасут». Но его не нашли, и он пропал без вести. Я стала искать о нем в архивах.Существует огромное количество литературы о Великой Отечественной войне. Но, тем не менее, при попытке найти исчерпывающую информацию о моем герое, я столкнулся с трудной задачей. Из «Книги Памяти» я узнала, что он служил в 340-й стрелковой Сумско-Киевской Краснознамённой орденов Суворова и Кутузова дивизии. Дивизия 1140-м и 1144-м полками ведет бои на рубежах южных опушек лесов северо-западнее Сухотино и севернее Ивановки, имея перед собой около танкового полка и полка мотопехоты противника. Начало 1942 года. После поражения под Москвой немецкие части откатываются на запад. Центральный участок фронта буквально трещит по швам. В этой ситуации советский Генштаб планирует грандиозное наступление, по своим масштабам превосходившее даже Сталинградскую операцию, - гигантские клещи Калининского и Западного фронтов должны сомкнуться в районе Вязьмы, отрезав и похоронив в Ржевском котле четыре немецкие армии!По данным архивных документов, каждый второй красноармеец, принимавший в нем участие, был либо ранен, либо убит. Многие попали в окружении. Также остро встала одна из страшнейших проблем окружения — проблема раненых, которых становилось все больше и больше, а медикаменты и перевязочные средства были израсходованы, нарастал голод; спасало солдат от полного истощения только мясо убитых лошадей. Первая мощная попытка прорыва кольца окружения изнутри, запланированная на ночь с 13 на 14 февраля, с треском провалилась. У «окруженцев» теперь оставался один единственный шанс на спасение — продержаться под шквальным огнем до наступления темноты, после чего идти на прорыв под ее прикрытием, оставив все тяжелое вооружение и материальную часть, сковывавшие свободу маневра при стремительном броске. К счастью, сил для того, чтобы продержаться до вечера, хватило; впереди был страшный бой, который в любом случае становился для советских солдат последним боем в окружении под Барсуками. А чем закончится беспорядочный прорыв: пленом, гибелью на поле боя и вечным забвением или все же прорывом к своим и спасением, определяла теперь лишь судьба.

С наступлением темноты вечером 14 февраля остатки четырех окруженных дивизий и танковой бригады пошли на прорыв немецкой обороны в лесном массиве между д. Вышнее и Ситское. К утру 15 февраля основные силы «окруженцев» прорвались сквозь заслоны, изможденные голодом и напряжением многодневных боев, солдаты окруженных подразделений разрозненными группами под огнем и в абсолютном беспорядке стали выходить из изуродованного войной леса навстречу своим товарищам. Но нескольким тысячам солдат Красной Армии так никогда и не суждено было выйти из окружения. Некоторые группы бойцов не смогли преодолеть вражескую оборону. Днем, уже после соединения основных сил прорывавшихся с остальными частями армии, немцы перешли к зачистке территории бывшего «котла» — немецкие пехотинцы добивали последние очаги сопротивления не сумевших выйти из окружения бойцов; часть из них сдалась в плен, остальные оказывали отчаянное сопротивление до последнего патрона в магазине, до последнего мгновения своей жизни.
Судьба тяжелораненых в окружении печальна — большинство из них без медикаментов и срочного хирургического вмешательства обрекается на мучительную гибель. Почти все бойцы, находившиеся в импровизированных дивизионных госпиталях, при прорыве были попросту брошены, вскоре их добили немцы, некоторые умерли от переохлаждения. Это был очень жестокий, но единственно возможный выход: попытки провести под носом у немцев затормаживающие общее движение телеги с ранеными или выносить раненых на руках не увенчались бы успехом и обернулись бы еще большей кровью — госпитальные раненые, оставшиеся слишком далеко, были обречены.
Потери дивизии при прорыве из окружения в ночь с 14.02 на 15.02.1942 г составили 814 человек (171 убитый, 643 пропавших без вести). Среди них был и мой дядя.

Дядя погиб, или умер от переохлаждения, или его убили фашисты. Теперь я узнала, Тагир Зарифович боролся до конца и не пропал без вести. Он вел бой до конца, но подмоги не было.

Акчурин Тагир Зарифович – не человек, канувший в неизвестность, а герой, который внес свой неоценимый вклад, как и миллионы таких же, как и он, простых солдат в дело Великой Победы. Всем пропавшим без вести я говорю: «Спасибо, вам за Победу!»

Моя бабушка помнит, как однополчанин дяди из села Н. Липовка, который вернулся с войны живым, рассказал прабабушке Сярви, что во время боя дядя Тагир был тяжело ранен и он оставил его в лесу, а сам продолжил бой. Он сказал ему: «Если тебе суждено жить, тебя найдут и спасут».